Хитник - Страница 42

Судя по тому, что посетители ресторанов прибыли на колёсном наземном транспорте, останавливаться на затравочных ста граммах они не собирались. Глеб лишь порадовался тому, что их мотоциклетная экспедиция не попала под нетрезвый послересторанный разъезд.

Отдельно стоило бы сказать о рекламных видеоэкранах – ярких, объёмных, цветастых – но Глеб на те экраны старался не смотреть. Даже зажмуривался, если они случайно попадали в поле его зрения. Началось это после того, как парень загляделся на рекламу, где бойкий джинн восхвалял некий энергетический напиток – обрадованный вниманием, джинн сорвался с экрана и преследовал Глеба почти три квартала, во всю долдоня рекламный текст. А в паузах, негромко, предлагал услуги эротической фирмы «Поцелуй Шахерезады»; отстал теле-джинн лишь когда Глеб показал ему кулак. С оттопыренным средним пальцем.

Мотоцикл ехал и ехал, не снижая скорости; минут через десять дома стали пониже, а дорога поуже – мотопутешественники выехали на окраину города. Наконец исчезли и дома: асфальтированная дорога уходила в чёрную даль, прореженную нечастыми фонарями. Вдали, над дорогой, висела половинная луна, жёлтая и яркая; в лунном свете асфальтовое покрытие напоминало спокойную речную гладь. Глеб, вспомнив тротуарный перископ, с тревогой поглядывал вперёд: а вдруг они какую подземную лодку ненароком переедут? Неприятностей после не оберёшься…

Однако дорога оставалась ровной и Глеб, переведя дух, перестал зря беспокоиться. В конце концов за рулём специалист, объедет. Или не объедет, а снесёт колесом тот перископ к чёртям собачьим – а и правильно, нечего выглядывать где не положено!

Вдалеке, по левую сторону, за растущими вдоль обочины кустами завиднелось нечто, отдалённо напоминающее то ли пожарную вышку, то ли непомерно громадную шахматную ладью. Федул откинул забрало шлема, приподнялся, что-то крикнул на ухо Модесту – тот кивнул – и мотоцикл, сбавив скорость, вскоре свернул на кирпичную дорожку, ведущую к той вышке-ладье.

– Вот он, Слон, – повернувшись к Глебу, мимоходом сообщил гном. – Здание гроссмейстерской конструкции… В общем, приехали.

– Какой же это «слон», – запротестовал парень, – что я, в шахматы не играл? Такие фигуры называются или «тура», или «ладья»… «Слон» – это вовсе другое! Типа «офицер», с остроконечной башкой. Который по диагонали ходит.

– Сам ты с остроконечной башкой, – развеселился Федул. – Это ж не я придумал, а народ! А народу пофиг всякие тонкости и уж коли назвали башню Слоном, значит она – Слон! Слезай с агрегата, в дом пойдём, – гном спрыгнул с остановившегося мотоцикла.

Башня-Слон возвышалась над Глебом словно нацеленный в небо ствол гигантской пушки. Сложенная из крупных, тщательно обработанных и подогнанных друг к дружке чёрных булыжников – ей-ей, бритвенное лезвие меж рядами не вставишь! – башня казалась неприступной. К тому же она была покрыта чем-то вроде стеклянной плёнки, что определённо затрудняло возможный штурм зубчатой вершины.

Глеб задрал голову, поёжился: блестящие под лунным светом зубцы вызывали мрачные средневековые ассоциации. Для полноты картины не хватало лишь торчащих между теми башенными зубцами кольев с нанизанными на них скелетами. И, конечно же, кружащей над башней стаи ворон – мрачных, ожидающих продолжения кровавого банкета.

Окна у башни отсутствовали. На стальной двери, высотой едва ли не с бабая Модеста, виднелась глубоко выгравированная надпись: «Магоустройство 459-78/34. Опасно для жизни! Посторонним вход строго воспрещён». Чуть ниже гравировки располагались два никелированных кругляша, далеко разнесённых друг от друга. А ещё ниже – обязательные в таких случаях череп с двумя перекрещенными косточками. В отличие от букв, череп и кости оказались намалёваны белой краской, неумело и впопыхах. Кое как.

– Моя работа, – похвастался Федул, указывая пальцем на череп. – Классно, да?

– Кто позировал? – деловито поинтересовался Глеб. – Или это автопортрет?

– Уел, молодец, – хихикнул гном. – Бабай, загоняй мотоцикл внутрь, а то ведь не побоятся всякие гады, украдут. – Федул, не снимая мотоциклетного шлема, подошёл к двери, приподнялся на цыпочки и приложил ладони к никелированным кругляшам. Внутри стальной плиты коротко звякнуло и массивная дверь уехала вверх, открыв неосвещённый вход в опасное для жизни магоустройство.

Тут у Глеба наконец сработало выпитое недавно пиво и он, буркнув: «Вы тут сами, я сейчас», трусцой убежал куда подальше за башню.

– Какое безобразие, – преувеличенно негодующе воскликнул Хитник, – отливать на стену самой аль-рох! Прям ничего святого у этих обычников, – мастер-хак беззлобно рассмеялся.

– Что за «аль-рох» такая? – Глебу сейчас было не до шуток.

– Аль-рох, собственно, и есть «башня» в переводе с арабского, – любезно пояснил Хитник. – Ты сейчас мочишься на один из древних аварийных магоконденсаторов… а, ну ты ведь не в курсе! Поясняю: в каждом городе есть штатный ретранслятор магоэнергии, самая высокая городская постройка. Нынче это телевышки – например, как в нашем городе. Или Эйфелева башня, как в Париже. Подача магоэнергии идёт постоянно, но иногда всё же случаются перебои, как же без них-то! И тогда штатный ретранслятор мгновенно переключается на аварийный источник, на магоконденсатор – подобные башни установлены возле каждого крупного населённого пункта. Так что никто того перебоя практически не замечает.

– А в некрупных населённых пунктах? – Глеб облегчённо вздохнул, привёл себя в порядок. – Там-то, уверен, замечают?